Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов.
читать дальшеСделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали.
Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни.
Подари мне тонкое чутьё, чтобы отличать первостепенное от второстепенного.
Прошу о силе воздержания и меры, чтобы я по жизни не порхал и не скользил, а разумно планировал течение дня, мог бы видеть вершины и дали, и хоть иногда находил бы время для наслаждения искусством.
Помоги мне понять, что мечты не могут быть помощью. Ни мечты о прошлом, ни мечты о будущем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспринять эту минуту как самую важную.
Убереги меня от наивной веры, что всё в жизни должно быть гладко.
Подари мне ясное сознание того, что сложности и поражения, падения и неудачи являются лишь естественной составной частью жизни, благодаря которой мы растём и зреем.
Напоминай мне, что сердце часто спорит с рассудком.
Пошли мне в нужный момент кого-то, у кого хватит мужества сказать мне правду, но сказать её любя!
Я знаю, что многие проблемы решаются, если ничего не предпринимать: так научи меня выдержке.
Ты знаешь, как сильно мы нуждаемся в дружбе. Дай мне быть достойным этого самого прекрасного и нежного Дара Судьбы.
Дай мне богатую фантазию, чтобы в нужный момент, в нужное время, в нужном месте, молча или говоря, подарить кому-то необходимое тепло.
Сделай меня человеком, умеющим достучаться до тех, кто совсем "внизу".
Убереги меня от страха пропустить что-то в жизни.
Дай мне не то, чего я себе желаю, а то, что мне действительно НЕОБХОДИМО!
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Название: Паранойя (Para-Noir ) Автор: Butcherjones. Ссылка на текст: archiveofourown.org/works/59392 Перевод: Moonstorm Пейринг: Джокер/Харли Куин Жанр: ангст Рейтинг: PG-13 Размер: мини Дисклеймер: персонажи принадлежат своим законным владельцам Предупреждение: жестокость
ПАРАНОЙЯ
- За что ты меня бьёшь?
Он никогда не забывал тот день, когда она спросила его об этом. Глупая маленькая девочка. Ей было действительно этого не понять; у нее не было никакого представления об обладании властью и об удовольствии от причинения боли. И даже об удовольствии от её получения. Нет, она жаждала его губ, мягко касающихся сзади её шеи, его рук, скользящих вниз по её бёдрам, его пальцев, доводящих её до экстаза. Глупая девочка.
читать дальшеОна никогда не могла понять, какое удовольствие он получал, видя её скорченной на полу, дёргающейся в луже собственной крови, зная, что это он сделал с ней. В какой-то степени он и сам не мог понять этого. Да, это заставляло его чувствовать себя могущественным; да, она была его шлюхой и, в конце концов, что еще можно было бы сделать со шлюхой? Но это не было единственной причиной. Он осознавал это своим нутром. Он вспоминал об этом каждый раз, когда бил наотмашь по её симпатичному маленькому личику; каждый раз, когда его руки сжимали ее грудь, пока на ней не появлялись синяки; каждый раз, когда он врезался кулаком в ее челюсть или душил её, схватив за податливое горло.
Он нуждался в ней. Мысль об этом выводила его из равновесия - но он знал, что это было правдой. Это было той самой горькой истиной, которая вспыхивала всепожирающим пламенем внутри него, которая вонзалась в него острыми шипами всякий раз, когда он видел, как она смотрит на него своими проклятыми голубыми глазами, полными обожания, разрушая ненавистью его душу - то есть, если бы она все еще у него была.
Да, ему было необходимо видеть это отвращение в ее глазах, чтобы удовлетворить свою тайную потребность, подавить огонь ненависти внутри себя самого. Ему было необходимо, чтоб она ползала на коленях, моля о пощаде, как бродячий щенок, так, чтобы он мог поддеть ботинком её живот и пнуть в сторону. Ему было необходимо, чтоб она нуждалась в нём, жаждала его, обожала его, чтобы он мог удовлетворить эту потребность и чувствовать блаженную эйфорию, которую жаждал он сам, которую сам обожал.
Он ненавидел ее за это. Ненавидел, возможно, сильнее, чем кого-либо прежде, потому что именно она отняла у него беззаботную радость от случайного насилия, именно она подсадила его на этот долбаный наркотик, - независимо от того, что это было, только она могла дать ему это. Каждый синяк, который он когда-либо оставлял, каждый окровавленный клок волос, вырванный у тысячи других шлюх, ничего не значил по сравнению с чувством, которое он испытал, когда сделал это с ней. Как же прелестны были ее крики, как отвратителен звук кости, врезающейся в плоть, как изысканно сочетание похоти и злости, которые внезапно вспыхивали в нем, когда он кончал на её скомканное тело, и жемчужно-белая сперма смешивалась с пурпурно-красной кровью на холодном каменном полу.
- За что ты меня бьёшь? - спросила она его, и в тот момент ему хотелось лишь одного: прострелить её никчёмную башку. Но он не мог. В этом была вся ирония, будто все его шутки обернулись против него самого.
Потому что ты - моя шлюха. Потому что я сам - шлюха. Ты нужна мне, - и для меня просто невыносимо осознавать это.
- За что я тебя бью? - спросил он с горечью. - За то, что ты спрашиваешь меня об этом.
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Название: Город тьмы (Dark City) Автор: overlithe. Ссылка на текст: overlithe.livejournal.com/41168.html Перевод: Moonstorm Бета:milk is love Пейринг: Бэтмэн/Джокер Жанр: ангст, POV Рейтинг: PG-13 Размер: мини Дисклеймер: персонажи принадлежат своим законным владельцам Предупреждение: жестокость
ГОРОД ТЬМЫ
Он действительно не помнил, как впервые совершил убийство и кем были первые жертвы. По крайней мере, не до мельчайших подробностей.
читать дальшеИногда он вонзал острие ножа в чью-то грудь и кромсал её вдоль и поперёк до тех пор, пока всё вокруг не покрывалось кровавым кружевом. Иногда он распарывал чей-то живот по всей длине, от паха до грудины, и слышал, как кожа издавала тихий звук, напоминавший шипение, когда лезвие прорезало её, сминая как старую газету.
Единственной важной вещью, которая его волновала, которую он мог чувствовать, было тёмное нутро его жертв. Оно притягивало их к его ножу подобно мощному магниту, словно мрачная тень, оно растекалось у них под кожей, наполняло их вены, вгрызалось в кость, вызывая непреодолимое желание кусать, давить и разрывать.
Это было как течение волн, как сила гравитации, бросающая их к его ногам, как перезрелые фрукты, воняющие гнилью и изъеденные личинками. Он смеялся, улавливая их последние мысли, такие же чёрные, как их истлевшие души, и наблюдал, как свежая горячая кровь обволакивает его руки подобно паре лакированных перчаток. Люди хороши ровно настолько, насколько мир позволяет им быть, их недостатки, в то же время, не сдерживает ничто.
Он был немного разочарован, когда распотрошил свою первую жертву и не обнаружил внутри никакой осязаемой тьмы. Конечно, он знал, что её там не будет, но какая-то часть его сознания хранила этот образ: нечто черное, блестящее и твердое как панцирь жука.
И лишь позже он осознал, что эта мрачная тень покрывала собой весь Готэм, как дым сотен тысяч дымоходов, цепляясь за эти улицы с их грязью, треснувшим бетоном и облезлой нищетой. Въедаясь в дорогую обувь его элиты, падая смоляными каплями на холёную кожу его жителей.
Это довольно забавно, учитывая все обстоятельства.
Но он действительно не помнил свои первые жертвы. Когда же он, наконец, расправился с очередной из них, то погрузил свои руки внутрь, в скользкую остывающую плоть, делая то, что может помочь ему вспомнить тех, остальных... Возможно, удастся вспомнить имена, порывшись в этих потрохах. _____________________________________________________________________________
Бэтмэн пытался сделать вид, что не знает, кем они на самом деле являются.
Это его маска, его костюм, его сила являлись символом благородства, и всё, о чем он когда-либо беспокоился - это реальные вещи, имена, планы. Вот почему сейчас, в этой маленькой комнате, он задыхается, покрываясь ручейками пота, и всё только ради этого города, всегда ради него.
- И ты не разочаровал, - сказал он психу в костюме летучей мыши. Лампа над их головами скупо цедила полосы тусклого света, при этом жужжа, как стая электрических цикад. - Ты позволил пятерым умереть.
Чёрные пещеры глаз внезапно сузились, мышцы лица в вырезе маски напряглись и застыли.
Когда он впервые услышал об этом летающем грызуне, когда увидел его размытое изображение, плохо пропечатанное на бумаге, он каким-то шестым чувством понял, что они родственные души, что этот ненормальный и есть тот самый неведомый тёмный призрак, облачённый в плоть, и его чёрное лицо во многом схоже с его белым. Они похожи, как две капли воды. Он знал это задолго до их первой встречи.
Той ночью, в одном из заброшенных особняков Готэма, он, дрожа от возбуждения, довёл себя до полуобморочного экстаза всего лишь перетасовывая в своём воображении эти воспоминания как колоду карт. Это было намного приятнее, чем наблюдать, как от его ножа чьи-то глаза стекленеют и гаснут на застывшем лице, или чувствовать, как чья-то кожа становится липкой и холодной, или слышать, как трещат чьи-то кости и скрепят сухожилия. Приятнее, чем проходить сквозь тернистый сад боли. И даже приятнее, чем колдовать над своим лицом, создавая этот жуткий облик с помощью грима и помады, стоя перед старым разбитым зеркалом.
И только позже он узнал, что Бэтмэн полон одержимости бороться во имя добра и спасения Готэма, что он рыцарь в сияющих доспехах, а город - красавица-принцесса, готовая отдаться спасителю в тени виноградных лоз, скинув тончайшее ажурное одеяние.
Это была безнадёжно плохая шутка, даже для него.
Вот почему он заливался безудержным смехом, когда Бэтси, наконец, сдался и начал избивать его. Каждый удар отдавался сладким отголоском боли глубоко внутри; и это доставляло намного больше удовольствия, чем самые страстные объятья. А во рту растворялся острый вкус крови и дикого наслаждения.
Эти ощущения на самом деле было сложно отличить друг от друга.
Когда всё было кончено, он сидел на полу под надзором полицейского, стоящего рядом словно каменный истукан. Его тело саднило и ныло от полученных ушибов, а ещё от удовольствия. Сигарета сейчас была бы очень кстати; ну да ладно, осколок стекла тоже вполне сгодится.
Даже прежде, чем заговорить, он знал, что его стражник выйдет из себя очень быстро, до обидного быстро. Лучшие полицейские Готэма, наблюдавшие за их с Бэтом скромным свиданием, на котором тот без тени сожаления перемалывал ему кости, выглядели так, будто у каждого чесались руки хорошенько ему врезать. И кто мог обвинить их в этом? Но все, что было им дозволено - наблюдать со стороны.
- Шесть, - он прошептал еле слышно, но этого было достаточно, чтобы сдвинуть с места каменного истукана и заставить его наброситься, обезумевшего и разгневанного.
Когда всё закончилось, он подошёл к камере Лао, чувствуя запах человеческого страха, пробившегося сквозь запах обгоревшей плоти, заполнявшей воздух. Ночь просачивалась сквозь разбитые окна, рассыпаясь пеплом по каменному полу.
Это было правдой, всё, что он сказал этому Мышепсиху. Он не монстр.
В отличие от них всех.
Позже весь город запылает огнём как гигантская нефтяная лужа, стоит только поднести к ней спичку. ______________________________________________________________________________
Они заперли его в Аркхэме, вместе с чокнутыми психами, отмытого, связанного и готового к таблеткам и уколам. Он позволил им сделать это с собой без единого протеста, прислонившись к обитой войлоком стене палаты и упираясь в пол босыми ногами. Это место пахло дезинфекцией, тоской и безумием.
Но даже при том, что он не был сумасшедшим, он чувствовал себя как дома.
Снаружи, под воровской луной, они преследовали летающего грызуна сквозь тоннели и переулки города. Как же много беспокойства о Мистере Денте, который жаждал разрушать задолго до того, как взял в свою руку монету. Он всего лишь показал ему его истинное лицо.
Хотел бы он знать, как много времени уйдёт у Мыша на то, чтоб обнаружить, какой мнимой благородной целью он прикрывается, какую ложь он использует, чтобы скрыть своё внутреннее нервное напряжение, свои тёмные пороки и дурные пристрастия. Ближе чем любовник. Предначертанный судьбой. Навсегда.
Хотел бы он знать, как много времени уйдёт у врачей Аркхэма на то, чтоб попытаться сломать его, распотрошить, заглянуть внутрь, безжалостно орудуя остро заточенными инструментами.
Он провёл кончиком языка по губам и запел фальшивым голосом, напоминающим наждачную бумагу или раскрошенное стекло: "Время на моей стороне, да это так…". Потом его глаза закрылись, и он снова увидел знакомую темноту.
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Наверное, плохие мысли появляются у всех. И часто появляется искушение поступить неправильно. Но всегда есть выбор: быстро отогнать плохую мысль или же начать обдумывать её, позволить ей овладеть сознанием. И если дать развиться тёмной мысли, то она перевоплотится в тёмное желание, а затем неизбежно приведёт к плохому поступку. Да, конечно, плохие мысли появляются у всех.... Но мои какие-то уж до неприличия навязчивые.
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
А я вот всё ждал, когда же закончится эта тёмная полоса, которая так внезапно омрачила мою счастливую жизнь. Она не то чтобы уже позади, но я с ней успешно борюсь всеми доступными методами. Ну и чтоб по возможности без жертв.
Из позитива пока только погода) Для конца октября +22 и солнце - это очень даже неплохо) и небо 100% циана)
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Название: Неожиданная встреча (Surprises On Street Corners) Автор:heatherhouse. Ссылка на текст: jokerscoquette.livejournal.com/2928.html#cutid1 Перевод: Moonstorm Бета:milk is love Пейринг: Брюс/Джокер Жанр: ангст Рейтинг: PG Размер: мини Дисклеймер: персонажи принадлежат своим законным владельцам
Существовали весьма уважительные причины, почему Брюс Уэйн никогда не дожидался автомобиля за пределами Уэйн Интерпрайз. Не потому, что он не хотел смешаться с толпой - нет, на самом деле, он не был против, это сильно упростило бы его двойную жизнь. Причиной были слишком пристальные взгляды. Большинство прохожих останавливались, разинув рты, когда видели готэмского плэйбоя, просто стоящего на тротуаре.
Но сегодня был прекрасный день, на чистом безоблачном небе мягко белел солнечный диск, высвечивая улицы промозглого и суетливого города до самого горизонта.
Вид бетонных лабиринтов, до самого верха заполненных светом, ненадолго рассеял тьму, поселившуюся в душе. И Брюс нежился в лучах солнца, ожидая, когда Альфред подгонит машину. Черт бы побрал этих охотников за знаменитостями.
Закрывать глаза от удовольствия было довольно необдуманным поступком, и он это понял, когда в следующее мгновение был сбит с ног долговязым человеком, толкающим его спиной на тротуар. Смутное узнавание тревожной вспышкой мелькнуло в сознании Брюса, и он неожиданно для себя навалился на незнакомца, прижимая того к земле.
Он впивался в него взглядом, совершенно не понимая этого, пока не услышал удивлённые восклицания нескольких случайных свидетелей.
Брюс заморгал и обвел толпу глазами – около двух десятков прохожих разглядывали его широко раскрытыми, встревоженными глазами. И точно так же пристально на него смотрели зелёные глаза незнакомца, ядовитые как кислота. Светлые курчавые волосы рассыпались по сторонам, обрамляя чистое безупречное лицо. Но...
- О черт! - громко воскликнул человек ровным голосом с легким акцентом. Тоном голоса совсем не рассерженным. - Мне жаль! Не смотрел, куда я, м-м, понимаете ли, направляюсь. - Он сказал это с нервным смешком без знакомой сумасшедшинки.
Брюс был охвачен противоречивыми чувствами. Он замер и через мгновение почувствовал, как дрожь пробежала по телу лежащего под ним человека, увидел, как его взгляд, похожий на взгляд напуганного животного, мечется по сторонам, разглядывая всё возрастающее количество наблюдателей, обступивших их со всех сторон. Как будто в любой момент кто-то мог подойти и утащить его.
Это заставило Брюса внезапно подняться на ноги и после небольшого раздумья всё же протянуть руку лежащему человеку. Сам же он был в замешательстве, и это чувство сжигало его изнутри.
- Никаких проблем, - ответил он уверенным голосом, изучая блондина, пока тот вставал, и не выпуская его руку, на которой сейчас не было перчатки, - Брюс Уэйн.
Зелёные глаза снова расширились, и Брюс видел, как множество эмоций вспыхивает в их глубине. Признание, шок, смущение и восхищение, которое тут же сменилось внезапным страхом.
Но Брюс не желал отпускать руку, пытающуюся высвободиться из его собственной, он ждал ответа.
- Ммм...Эрик, нет, - внезапно незнакомец покачал головой и пробормотал: - Джек.
Брюс усмехнулся и отпустил руку. "Джек" выглядел так, словно хотел ударить его за это, но сдержался, озираясь на толпу. Вместо этого он засунул обе руки в карманы джинсов и наклонил голову так, что светлые волосы скрыли его безупречное лицо.
Это смутило Брюса. Он не был уверен, что происходит - сошёл ли он с ума, или судьба решила сыграть с ним злую шутку.
Джек нервно облизал уголок своего рта.
Звук подъехавшего автомобиля напугал Брюса. Альфред вышел, чтоб открыть для него дверь.
- Сэр? - спросил Альфред, с интересом глядя на молодого человека рядом с Брюсом.
- Просто случайное столкновение, Альфред. Ничего страшного, - произнёс Брюс с непринуждённой улыбкой. Конечно, отчасти это было показное, чтоб успокоить Альфреда и толпу.
Джек как-то странно взглянул на него.
Но Брюс помнил, что они не одни.
- Вас куда-нибудь подвезти, Джек? Это меньшее, что я могу сделать после того, как чуть не снес вам голову. - Он действительно извинялся, сам не понимая, почему он это делает.
Брюс не был уверен, может ли этот белокурый чудак выглядеть еще более сбитым с толку. Он покачивался вперед-назад, как бы обдумывая его слова.
Он поднял настороженный взгляд и нервно спросил: - Просто подвезти?
Брюс кивнул: - Это все, о чём я прошу. "И, возможно, объяснение" - подумал он про себя.
Но он знал, каким будет ответ. Это была та же самая причина, по которой сегодня весь день он улыбался и был так счастлив. Это было другое место, другое время, на них были другие маски. И сейчас они были другими людьми.
Джек молча кивнул головой, бросил на Альфреда усталый взгляд, и нырнул в автомобиль, опережая Брюса. Конечно же, первым делом он убедился, что дверные замки автоматически открываются изнутри.
Брюс последовал за ним и заметил, что Джек расположился на сидении так далеко, насколько это было возможно. Альфреду ничего не оставалось, как удивлённо вскинуть брови и захлопнуть дверь, оставив их обоих в прохладной тихой темноте тонированного авто.
Они оба не знали, как себя вести.
Джек наблюдал за Брюсом, скрестив руки на груди, на нем была только пара поношенных джинсов и фанатская футболка AC/DC. Это было, по меньшей мере, странно.
Наконец Брюс нарушил молчание: - Ну, и куда же вы направлялись, Джо....- он заметил, как мужчина замер, и как животный страх снова отразился в его глазах, - Джек?
Джек расслабился, и Брюс задумался, как же этому мужчине удается прожить хоть один такой день, как сегодня, если он постоянно замирает подобно оленю, попавшему в свет фар, по каждому поводу. Но опять-таки, вероятно, ему было легче иметь дело с людьми, которые его не знали. С людьми, которые не были Брюсом Уэйном.
- Я шёл... на работу.
- О, - сказать, что Брюс был удивлён этим ответом - это ничего не сказать, учитывая небольшое разоблачение, предшествовавшее этому.
Джек вздохнул с явным раздражением, и в какой-то момент его маскировка стала очевидна, впрочем, образ простого парня двадцати с небольшим лет быстро вернулся на место.
- Слушай, время от времени ...Мне это нравится. Если можешь, пойми это - я Джек.
Рычание, внезапно раздавшееся изо рта Джека, явно не принадлежало двадцатилетнему парню:
- И Джек хочет выйти из этой грёбаной тачки.
Он бросился к двери, и Брюс понял, что «Джек» был готов выпрыгнуть из автомобиля на полном ходу, чтоб сбежать от него. Он бросился, чтоб остановить парня, и успел схватить его за руку. Тот внезапно отскочил в сторону с болезненным шипением, как будто был ранен, и снова откинулся на спинку сидения.
Брюс открыл рот, чтобы сказать что-то, но не был уверен, что ему есть что сказать.
- Высадить вас в этом переулке?
Джек усмехнулся. - Все возможно, Брюси. И внезапно тон его голоса изменился. Брюс случайно задел его маску, и Джек теперь возился, чтобы поправить ее. - Я думаю.... нет. Я работаю в центре, в музыкальном магазине. На перекрёстке 58-ой улице и Бродвея. Босс убьёт меня, если я опоздаю, - он фыркнул, сдерживая смех, - как обычно.
Это было всё равно, что наблюдать за начинающим актёром, который не мог унять дрожь, читая свою роль. Что заставило самого страшного злодея Готэма поступать так, как он сейчас поступал? Прежде, чем Брюс осознал, что он делает, его рука потянулась, с любопытством касаясь гладкой щеки Джека. Зеленые глаза сверкнули от неожиданности, и он в досаде резко хлопнул Брюса по руке, оттолкнув ее.
- Не надо!- прошипел Джек. - Намекни, чего ты хочешь, Уэйн. Но делать этого не смей!
Брюс не пытался скрыть своё смущение.
- Я только хотел проверить, как ты...
Джек ухмыльнулся: - Я мог бы спросить у тебя то же самое, но не стану. - Он пожал плечами. - В конечном счёте, мы - только два незнакомца, которые столкнулись друг с другом на улице. И между нами не будет ни дружбы, ни чего-то похожего.
Брюс согласился. Если бы он не столкнулся так неосторожно с дневной жизнью этого человека, возможно, было бы лучше. Он назвал Альфреду адрес, и они оба провели остаток поездки в тишине, украдкой изучая друг друга, будто никогда не встречались прежде.
Джек повернулся к двери, чтобы выйти, почти в ту же секунду, когда машина остановилась, но Брюс всё же успел ухватить его за плечо. Тело блондина напряглось, и он замер от этого прикосновения, прежде чем вздохнуть.
- Послушай, если ты оставишь меня в покое, я кое-чем поделюсь с тобой, - его зеленые глаза засияли на удивление дружелюбно. - Один наш общий друг собирается объявиться этой ночью. Он хочет немного похулиганить и просил меня передать приглашение. Убедись, что оно попало в нужные руки, сделаешь это для меня?
Брюс ответил загадочной ухмылкой и кивнул, позволяя этому странному, красивому парню наконец уйти. Он был чем-то недозволенным для него.
Джек улыбнулся, слабая печаль промелькнула на его лице. Возможно, Брюс тоже был чем-то недозволенным для него. Они оба знали, что такой случайной встречи больше никогда не произойдёт.
Джек больше никогда не подойдёт к Башне Уэйна, а Брюс никогда не будет пытаться отыскать тот музыкальный магазин. Доверие в подобных вопросах выстраивалось за сотни ночей и предрассветных часов, проведенных вместе, тех долгих минут, когда они сбрасывали свои маски, улыбаясь друг другу и смеясь над своей очевидной наготой.
Это были их собственные жизни, и другим дозволялись лишь эпизодические роли.
Брюс будет скучать по Джеку. Но он сможет жить без него.
Когда Джек шагнул в бесконечный живой поток на одной из людных готемских улиц, - где даже мимолётный взгляд не был брошен в его сторону, - Брюс видел, как блондин запрокинул голову к солнцу и со спокойной улыбкой закрыл глаза. Он знал, что их жизни ещё не раз озарятся таким же ярким ослепительным светом. И снова пересекутся, переплетаясь тонкими нитями судьбы. И Брюс тоже это понял.
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Снова этот недовольный взгляд. Тяжёлый. Укоряющий. И поток безжалостных слов, которые не долетают до сознания, а застревают в сердце отравленными стрелами. Странное чувство - жить с мыслью, что я не оправдал чьих-то надежд. Надеюсь, что мне удастся оправдать хотя бы свои собственные. Но, даже если этого не произойдёт, то я не стану отчаиваться. Все мои надежды - это всего лишь несколько слёз счастья, стекающих по твоим щекам. И что страшного в том, его они вдруг прольются не из твоих глаз?..
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Недавно стал замечать, что взависимости от цвета глаз меняется и характер, и настроение. Иногда просто не узнаю себя... Это я экспериментирую с цветными линзами. Уже полгода. Потому что с обычными стало скучно. Но какая же тут связь?..Тем не менее: серые глаза - и я более романтичный, чувствительный, мягкий, довольный жизнью, но совершаю необдуманные поступки; синие глаза - хочется больше общаться, хочется приключений и новых эмоций, в голове множество идей; зелёные глаза - вдруг начинаю замечать всё плохое вокруг, более придирчив и раздражителен, но усиливается желание поработать; карие глаза - жуткая эмоциональность, много энергии и позитива, хочется весь мир заключить в объятья, но могу и покалечить.
Tell me why I belong to you. And when I cry for your hands on my skin
Это дьявольское очарование кого угодно доведёт до безумия. Но в первую очередь того, кто сам давно уже жаждет быть сброшенным в бездонный омут безрассудных желаний.